Рус. Заговор богов - Страница 95

– Может, ответишь, где Гнатик? – судорожно спросил Рус, с отчаянием следя за жрицами, будто бы специально шагающими медленно-торжественно. А может, не «будто», а так надо? Ритуалы суеты не терпят.

– Отчего же не ответить? Он возле Древа Лоос. Воссозданного Древа. Далеко отсюда. Но не волнуйся, вы скоро встретитесь.

– Я Величайшей посвящен, кукла зеленоглазая! – выкрикнул Рус, делая еще одну попытку освободиться. – Обряд пройдет без моего согласия, а значит, Гея не меня, а твою… хозяйку прибьет! – Верония промолчала, а девушки между тем уже сцепили руки, окружив ее и Руса. Им, четверым, пришлось вытянуться в струнки, дабы объять двоих взрослых людей. Их число явно убавилось. Не может быть, чтобы так и было рассчитано.

Женщины запели. Пасынок Френома видел, как в воздухе одна за другой возникают руны, наполняются Силой и сливаются, составляя какое-то очень неприятное для него Слово.

– Не бойся… – нежно прошептала Верония, подставляя нож к горлу. – Нужна всего одна капля. Тебе будет приятно, вот увидишь. – Рус нервно сглотнул, сдвинув кадыком серебряное лезвие…

За спиной Верховной жрицы возник желтый круг «зыбучей ямы», и оттуда выскочила Гелиния.

Как это ни странно, но, когда началось пение, Рус почувствовал, что может частично сливаться с Силой – какая-то часть блокировки слетела. Чем он и воспользовался, сняв координаты и сообщив их первому пришедшему на ум образу – собственной жене.

Гелиния ворвалась в круг Силы разъяренной тигрицей, сумев разорвать сцепленные руки двух девушек. Ее амулет «универсальной защиты» работал как надо. Только кинжал со Знаком Жизни – нанесенным специально против оборотней, – не смог пробить перламутровую пелену, которая окутала Веронию. Молитва прервалась, и жрица, лицо которой стало удивленным, по-детски обиженным, убрала нож, едва не поранив горло спешно задравшему голову Русу. Развернулась к виновнице срыва церемонии. Махнула рукой, послав в Гелинию серый вихрь, который не нанес девушке никакого вреда. Наконец опомнились остальные «сестры» и принялись поливать Хранящую разнообразными структурами, стекающими с супруги Руса, как вода со свечи. Но и она более ничего сделать не могла: ни структуры, ни кинжал лооскам не вредили.

Впервые нахмурившаяся Верония отошла от крутящихся вокруг Гелинии девушек к «заднему» выходу, обращенному в сторону моря, и позвала:

– Карпос! Карпос! – Досадливо передернув плечами, подняла руку, чтобы снять с дверного проема защитную пелену, которая, кроме всего прочего, глушила звуки, но та вдруг лопнула сама, и в комнату влетела взлохмаченная злая Грация.

Верония удивленно, не веря собственным глазам, застыла, а Рус проорал:

– Вали ее, Грация! Эта – самая опасная! – И Верховная жрица Эледриаса буднично, будто это было давно привычным делом, тяжелым деревянным набалдашником посоха треснула свою коллегу по голове. Защита пропустила намоленный предмет, напитанный Словами Бога, сущность которого когда-то была частью Лоос. Ударить пришлось еще дважды, прежде чем бесчувственное тело повалилось на пол. И все это время изумленная Верония не пыталась уклониться или защититься каким-нибудь иным способом.

Остальным девушкам повезло меньше. Грация пробивала посохом защиту, а Гелиния их резала. Умело резала, со знанием дела, как скотину: ударом в грудь, как колют борка, или вскрывая горло, как барана. Ее, кочевницу, в детстве этому обучали. Андрей в Золотом доспехе только стоял и смотрел, опираясь на лишний в данный момент меч, на любимую «Утреннюю росу», замаранную в крови бакалавра Текущего Карпоса.

Потом Руса общими усилиями пытались снять с алтаря. Ничего не выходило: тело будто приросло. И вдруг пасынок Френома запел. В устах эльфов эти древние слова звенели, а в человеческом исполнении звучали низким, невозможным для горла басом. Вскоре вязь рун, выбитая по периметру куба, потеряла Силу, и камень превратился в обычный кусок гранита. Следом пропала и остальная Сила Лоос, до этого момента ощущавшаяся как густой плотный кисель. Верония, единственная живая жрица, простонала, но сознание к ней не вернулось. Крепко ей досталось.

Когда Грация смело бежала по дому, в помещении, смежном с центральным алтарным залом, ей встретился человек средних лет, одетый по месхитинской моде. Он сидел в раскладном кресле и наслаждался дорогим месхитинским вином. Их взгляды встретились. Узнавание произошло одновременно:

– Ты?!

Карпос узнал в ней рабыню Марка, а Грация – одного из партнеров хозяина, с которым однажды вынуждена была переспать. Девушка бросилась на него с посохом наперевес, а он ответил ей структурой, которая бессильно стекла с защиты. Тогда Карпос, уклонившись от деревяшки, на один удар сердца погрузился в транс, и в следующий момент с его руки сорвалось миниатюрное снежное облако, легко опустошившее амулет «универсальной защиты». Грация еще не поняла, что случилось, и не принялась составлять защитную структуру, коих знала три разных варианта, как бакалавр Текущий раскрыл ладонь, с которой слетела быстро развернувшаяся сеть, пришпилившая девушку к ближайшей деревянной переборке. Посох со стуком упал на пол, а попытки погрузиться в транс ни к чему не приводили. Грация оказалась надежно связанной.

Карпос брезгливо поднялся с кресла, подошел к девушке и, взявшись за ее челюсть, повернул лицо, заставив Грацию смотреть на себя. Сеть, сотканная из водяных жгутов, слушалась своего создателя: в одном месте слабела, в другом держала еще крепче, позволяя вертеть головой пленницы.